Пыль небес - Страница 107

107

– Ну что, как у тебя дела? – поинтересовался Риттер, связавшись с ним к середине даркаша. – Закончил?

– Да.

На летном поле операцию «Невеста» не обсуждали – слишком много лишних ушей. Времени на то, чтобы принимать гостей, у Тира уже не было – он встречался с Хильдой. Оставалось поддерживать связь по шонээ, благо прибор позволял устанавливать разные уровни доступа, и не все переговоры старогвардейцев между собой мог услышать их император.

– Нашел что-нибудь?

– А ты?

– Три штуки, – сообщил Риттер с достоинством. – Все трое очень милы. И это, заметь, в первые полтора месяца. Ну так что там у тебя?

– Еще не знаю. – Тир пожал плечами, как будто собеседник мог его видеть. – Посмотрим.

– Ты, Суслик, привереда, – снисходительно сообщил Риттер, – ладно, чистого неба. Отбой.

– Отбой.

Блудница уже садилась во двор замка Сегель.

…Хильда подходила Эрику. Отвечала требованиям не полностью, не на сто процентов, но больше чем наполовину. Искать кого-то еще было уже не нужно. Тир для порядка облетел оставшиеся усадьбы, убедился, что тамошние девицы удовлетворят разве что таких же, как они сами, непрезентабельных деревенских рыцарей, и окончательно определился с выбором. Хильда фон Сегель устраивала даже его… в смысле, даже он смог бы некоторое время терпеть ее в своем доме, несмотря на глубочайшую мизантропию и привычку есть людей, а не жить с ними. Тем более Хильда фон Сегель имела все шансы стать избранницей императора Вальденского.

Хотя могла и не стать. Все бывает.

Поймав себя на мысли о том, что в этом случае он ничуть не расстроится, Тир слегка напрягся. Однако вовремя вспомнил обо всех неприятностях, которыми грозит Эрику женитьба, и понял, что напрягаться нет повода. Он до сих пор выбирал между максимально эффективной деятельностью императора и доказательством собственной теории любви. И, несмотря на то, что действовал в пользу второго, не собирался окончательно отказываться от первого.

– Добрый вечер, – сказала Хильда. Она увидела, как он садится, и вышла во двор, встречать. Ждала его и даже не скрывала, что ждет. – Ты сегодня позже, чем обычно. Дела?

– Добрый вечер. Да. Я попрощаться заглянул.

Волна мгновенно сменяющих друг друга эмоций: недоумение, легкий испуг, укол боли – сопровождается соответствующим мимическим рядом: приподнятые брови, легкая бледность, расширившиеся зрачки.

– Тебя отправляют на фронт?

Приятно иметь дело с сообразительной женщиной.

– Нас всех отправляют на фронт. Давно пора.

Давно было пора. И хорошо, что уже завтра они вылетят на юг. Хорошо, потому что сколько же можно торчать в тылу, так и запас посмертных даров растратить можно.

Не слишком хорошо, потому что…

– Суслик, – сказал Эрик почти торжественно, – у меня для тебя приятное известие.

Он велел Тиру явиться после полетов на командный пункт гвардейского летного поля. И вот, пожалуйста. В приятные известия Тир не верил. Его представления о том, что это такое, сильно отличались от общепринятых.

– Надеюсь, – пробормотал он, – это не аморально и не ведет к ожирению.

– Нет, но это довольно опасно. Теперь ты – легат Старой Гвардии. Командуй.

– Но я не… – Тир заткнулся, вовремя вспомнив о том, что не принято говорить «нет» в ответ на приятные известия, полученные в форме приказа. – Вашему величеству нравится дразнить собак?

– У собак случится очередное обострение. Думаю, я это как-нибудь переживу.

– Риттер лучше, – сказал Тир, решив, что нашел способ сказать «нет» достаточно деликатно.

– Суслик, – Эрик вздохнул, – за столько лет уже можно было выучить хотя бы основы субординации. Скажи мне, только честно, что такое, по-твоему, Старая Гвардия?

– Банда отморозков, – сказал Тир.

– Гениальных отморозков, – уточнил Эрик, – гениальных, но лишенных инстинкта самосохранения. К Риттеру это тоже относится. А у тебя этот инстинкт есть и прекрасно развит. Кроме того, ты способен позаботиться не только о себе. Ты доказал это, и не раз. Послезавтра вы отправитесь на фронт, задачи ваши ты знаешь, командуй, я посмотрю, как ты будешь справляться. Хотя по чести-то сказать, ты замещаешь меня в должности командира еще с тех дней, когда вы называли себя Стаей. Так что для тебя ничего не изменится, разве что новое звание даст больше полномочий.

– Слушаюсь, ваше величество. – Тир был так расстроен, что ему не требовалось даже притворяться, чтоб вызвать жалость. – Но почему именно «легат»? Это же звание командира Желез… «Стальных».

– Командира лейб-гвардии. Древняя традиция. Но видишь ли, в чем дело, до создания Старой Гвардии у меня было одно лейб-гвардейское подразделение, а теперь их два: земное и небесное. Справедливо, если оба командира будут в одном звании.

– Это надолго? – спросила Хильда.

– Понятия не имею.

Она была расстроена. Неявно – вальденские правила приличия не рекомендовали проявлять эмоции, – но Тир, разумеется, чувствовал даже самые тонкие оттенки ее настроения.

Господин фон Сегель, наоборот, искренне поздравил его с предстоящей отправкой на фронт. Митлоф фон Сегель был отставным майором, когда-то командовал пехотным полком, сейчас в армии служили все трое его сыновей, и старик был убежден, что воевать – единственное занятие, достойное мужчины.

Тир ничего не знал о достоинстве, зато знал, что хочет убивать.

Хильда ничего не знала об убийствах, зато знала, что хочет видеть его в Сегеле каждый вечер.

Каждому свое.

Хильда была влюблена ни к чему не обязывающей и ничего не требующей, легкой, для нее самой неуловимой влюбленностью. Момент, когда это чувство появилось, Тир упустил, – он, в конце концов, был не всемогущ и не мог контролировать все до единой эмоциональные нити, – но развиваться влюбленности не позволил. Ему самому Хильда нравилась. Она отличалась от большинства других женщин. Она была… нет, он затруднялся подобрать подходящее определение. Хильда просто была, и этот факт делал его жизнь чуть интереснее.

107